А внутри оседает что-то родительское...
Где вы сейчас, питерские кондитерские?
Здесь сухари продают, а не булки!
Где вы теперь, питерские переулки?
С кем вы теперь, облака перерезанные?
С кем теперь все музыканты да трезвенники?
Кто тонет в вас, питерские колодцы?
Где вы, правители и полководцы?
Ты где? Кто тебе варит обеды?
С кем ты проводишь весенние среды?
С кем ты целуешься от лиговки к спасской?
Кто тебе тебе дарит точилки и краски?
С кем ты на крыше встречаешь рассветы?
Небо над крышами питера, где ты?
Втер в метро, запахи электричек
Рыжий огонь от охотничьих спичек
Честерфилд легкий, губная помада
Где все теперь, что всегда было рядом?
Ты мог убить мельком брошенным взглядом...
Мне кроме этого больше не надо.
Где вы сейчас, питерские кондитерские?
Здесь сухари продают, а не булки!
Где вы теперь, питерские переулки?
С кем вы теперь, облака перерезанные?
С кем теперь все музыканты да трезвенники?
Кто тонет в вас, питерские колодцы?
Где вы, правители и полководцы?
Ты где? Кто тебе варит обеды?
С кем ты проводишь весенние среды?
С кем ты целуешься от лиговки к спасской?
Кто тебе тебе дарит точилки и краски?
С кем ты на крыше встречаешь рассветы?
Небо над крышами питера, где ты?
Втер в метро, запахи электричек
Рыжий огонь от охотничьих спичек
Честерфилд легкий, губная помада
Где все теперь, что всегда было рядом?
Ты мог убить мельком брошенным взглядом...
Мне кроме этого больше не надо.